Глава 1. Индустрия

Истина не станет тебе ясна до тех пор, пока данные не будут полностью сброшены на диск
— vedicprogramming.tumblr.com

10 Мая 2018
Мумбаи, Индия

Конец света начался в офисной кабинке.

Ее стены были серыми, стол был серым, пол был покрыт плиткой грязного цвета, чтобы не было заметно, что он и в самом деле грязный. На этом полу стоял стул, а на нем сидел я. Меня зовут Петр Шуньята и мне двадцать два года. Я вертел в руках канцелярскую резинку, считал минуты до следующего перерыва и искал Тайные мантры.

“Дхум дхум дхум дхумавати девадатта двахати сваха”, — пропел я.

Эта мантра не была Тайной, что неудивительно. За полгода работы в Мукхакритхи я произнес, наверное, с полмиллиона таких строчек. Каждая занимала около пяти секунд, приносила мне чуть меньше одной рупии и стоила некоторой доли чувства собственного достоинства. Ни одна из них не оказалась Тайной мантрой.

“Aiṃ sauḥ klīṃ aiṃ sauṃḥ hrīṃ Bhuvaneśvaryai namaḥ”, — появилось на экране компьютера, и я подчинился.

“Айм саух клим айм саумх хрим Бхуванешвари намах”, — сказал я.

Судя по таймеру на столе, до следующего перерыва оставалось семь минут и тридцать три секунды, что по ведической нумерологии в сумме давало четверку, как и слово “юга”, означающее эпоху. И действительно — у меня было по четыре рабочих отрезка до и после обеда, по числу эпох в цикле. Также слово “юга” можно перевести как “ярмо”. Это не случайное совпадение, потому что случайностей не бывает.

“Oṃ hrīṃ klīṃ klīṃ hrīṃ śrīṃ vāgdevyai Sarasvatyai namaḥ”, — предложил мне компьютер.

“Ом хрим клим клим шрим вагдеви Сарасвати намах”, — сказал я.

Человек был создан из ума Брахмы, но из него же был создан и весь остальной материальный мир. И изучая строение одной вещи — вроде индуистской космологии — мы узнаем факты, из которых можно вывести строение других вещей, вроде дхармы, цели существования Вселенной или моего распорядка. В этом суть Тантры. Остальное — пояснения. Очень, очень сложные пояснения на марсианском, готовые пожрать неосторожного читателя.

“Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Brahmā Gāyatryeva trayī tataḥ”, — компьютер перешел в другую область поиска и я последовал за ним.

Шестнадцать слов, из тех, что подлиннее. Как правило, чем длиннее Мантра, тем труднее ее обнаружить, но тем сильнее ее действие. Самая длинная из известных — Большая мантра Ваджрапани — двадцать пять слов. Эта мантра стирает с лица земли города. Шива-пурана предсказывает, что Большая Панчакшара-мантра, заключающая в себе всю суть Всевышнего и дающая произносящему практически полное всемогущество, состоит из тридцати шести слов.

“Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Brahmā Gāyatryeva namo namaḥ”.

Люди открыли первые Мантры путем глубокого понимания Вед, через медитацию или даже получили их напрямую от божеств. Но мировой капитализм решил, что пророческое вдохновение можно усовершенствовать при помощи армии низкооплачиваемых работников. Примерно в это же время выяснилось, что для мантр не обязательна передача от гуру, как считалось ранее, да и интонации ничего не значат: они использовались чисто в качестве мнемонических правил для заучивания Вед наизусть. Так появился современный метод: нанимать людей за минимальную зарплату произносить строчки слов, похожие на Мантры и наблюдать, не осветит ли их божественный свет и не придет ли кто из небожителей исполнить волю произнесшего. Если такое случается — на мантру накладывается копирайт и далее на ней зарабатываются большие деньги.

Но комбинаторный взрыв — суровый хозяин. Есть около тысячи слов, используемых в мантрах, то есть 100016 мантр из шестнадцати слов. Даже с тысячами рабов на минимальной зарплате вроде меня для проверки их всех потребуются миллионы лет. Поэтому важно знать правила.

Всевышний велик и слава Его бесконечна. Он не назначит Большой мантрой просто тридцать шесть “омов” подряд. Но с достаточным пониманием сути Брахмана — строения всего Мироздания, можно вытянуть из священных текстов закономерности и ограничить набор возможных мантр набором, с которым уже хоть как-то можно работать, и затем заставить своих рабов произносить мантры из этого набора. Это уже прикладная Тантра — проект лучших умов человечества.

“Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Brahmā Gāyatryeva namo svāhā”.

И я должен был стать одним из этих умов. В классическом учебнике Свами Александера говорится, что только четыре тантрика могли видеть Брахман как он есть: Васиштха, Вьяса, Комет Кинг и еще одна восьмилетняя девочка. Не сказал бы, что я видел Брахман вот прямо как есть, но в той большой игре на раздевание, в которую каждый мыслитель играет со Вселенной, я продвинулся дальше многих.

А затем я сбился с истинного пути. Моя карьера погибла не начавшись, когда меня исключили из Бомбейского технологического за то, что влез в Вещи-что-людям-знать-не-положено, а именно алгоритмы шифрования крупных корпораций. Двадцатидвухлетний тантрик без высшего образования никому не нужен. Примерно как если бы Вьяса начал диктовать Махабхарату Ганеше, но затем передумал, поскольку тот не закончил Гарвард. Хотя что я жалуюсь — это случалось и раньше. Тот же Парашурама проклял Карну за то, что тот осмелился пролезть к нему в ученики не будучи брахманом.

То есть не то чтобы я злился. Но вот я здесь, чернорабочий на минимальной зарплате.

“Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Brahmā hūm̐ phaṭ svāhā”.

Совру, если скажу, что остался в своем уме благодаря тому, что пытался здраво мыслить. Потому что тип мышления, необходимый тантрику, практически перпендикулярен здравомыслию — это больше похоже на какую-то специальную шизофрению, которую применяют к конкретным задачам. Я оставался просто в рабочем режиме, держа ум в строго определенном состоянии, которое скорее всего в перспективе было не особо полезным для душевного здоровья.

“Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Brahmā hūm̐ phaṭ namaḥ”.

На экране таймера было 4:33 — длина знаменитой беззвучной композиции Джона Кейджа. Здесь в сумме 273 секунды. Минус 273 по цельсию — абсолютный нуль температуры. Пьеса Кейджа — полная тишина, абсолютный нуль — полная неподвижность. Это не случайность, потому что случайностей не бывает.

“Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Viṣṇurgātryeva paraḥ Śivaḥ Gāyatryeva paro Brahmā agalāmukhi ṭhaḥ ṭhaḥ”.

Как только таймер на моем столе показал ровно три минуты, человек в черной униформе зашел в мою кабинку и сказал что хочет со мной поговорить. Я пошел за ним в пустой кабинет, он усадил меня на стул и сообщил, что у меня неприятности.

(Нет, эти события не имеют отношения к концу света. Интересное начнется примерно часом позже)

“Вы сильно устаете на работе в последнее время?” — спросил он доброжелательным, как ему казалось, тоном. Он пытался говорить как психотерапевт, но в результате у него получилось говорить как дознаватель, пытающийся говорить как психотерапевт. Я посмотрел, нет ли у него над ушами татуировок на санскрите. Их не было, что означало, что поймал меня не он лично. Его послал тот, кто меня поймал, чтобы он сделал за него грязную работу.

“Есть немного”, — признался я. Я знал к чему все идет.

“Нам доложили, что кто-то напрямую произнес Бодрящую мантру”, — сказал он. Напрямую, голосом, самостоятельно произнося звуки, вместо того, чтобы купить и прокрутить молитвенный барабан, на котором мантра была написана. Да, произнес. Да, я знал, что это незаконно. Да, я знал, что меня могут поймать. Но до этого я сто раз делал это без проблем. Как и половина народу в офисе. На этот раз не повезло.

Я кивнул. “Я очень устал”, — сказал я, “и кофеварка как раз сломалась. А барабан я дома забыл. Извините. Я знаю, что это незаконно. Обещаю, это не повторится”.

Чиновник по-доброму улыбнулся мне. “Я знаю, как заманчиво иногда произнести Мантру напрямую”, — сказал он. “Особенно в таком месте, где вы сами работаете над новыми Мантрами. Но ваша зарплата состоит именно из денег, которые люди платят за правильное использование Мантр. Они покупают барабаны у компании-владельца и используют их по назначению. Произносить их самому и опасно, и нечестно по отношению к людям, что тяжело работали, чтобы их обнаружить. Правда же?”

О, я много чего мог ему на это ответить. Но я просто сказал “Правда”, и опустил глаза.

Он выписал мне штраф в три тысячи. Практически зарплата за день, а также число три как триязыкий огонь означает жертву. Затем он предупредил меня, что в следующий раз штраф будет больше. Предупредил, что он и его люди теперь за мной следят, и если до этого момента все обходилось, то теперь этот номер не пройдет. После чего похлопал по плечу с некоторым отеческим снисхождением и отправил обратно к станку.

Я пропустил перерыв. Это было хуже всего. Меня унизили, я потерял три тысячи рупий и при этом еще и отдохнуть не вышло. Нужно было выпустить пар. Я откинулся на стуле, закрыл глаза и сконцентрировался изо всех сил:

[Акула и Сахадева]

Ответа не было. Ясно. Я слишком напряжен для телепатии.

Ничего не поделаешь. Я сбросил таймер. Еще одна смена. Через час можно уйти домой. Компьютер скормил мне следующую предполагаемую Мантру. Я произнес ее:

“Ом татпурушайя видмахе махадевайя джимахи танно Ханумат прачодаят”.

Стыдно признаться, но денег было ужасно жаль. С тех пор, как меня выгнали из университета, я буксовал на месте, пытаясь продраться обратно к интеллектуальному обществу и при этом не умереть с голоду. Последние шесть месяцев я убеждал себя, что эта работа в Мукхакритхи — переходной этап к лучшей жизни. Может быть, я произведу впечатление на здешнее начальство и меня повысят из рабов-тестировщиков в научные консультанты и я стану одним из тех, кто ищет закономерности в Мантрах и помогает сузить область поиска.

И я мог бы этим заниматься. У меня даже были успехи в этой области — скромные, но побольше, чем у некоторых теоретиков с репутацией в шикарных кабинетах. Но нужно было снова встать на ноги. Я откладывал десяток-другой тысяч в месяц. Со временем я бы собрал достаточно, чтобы можно было брать кредиты, возможно, поступил бы еще куда-нибудь, да любые курсы были бы лучше, чем такая работа, стал бы кем-нибудь. И вот теперь я на три тысячи рупий дальше. Немного, но все же это жутко бесило. Возможно, это состояние повлияло на то, как я воспринял последовавшие за этим события.

“Tatpuruṣāya vidmahe mahādevāya dhīmahi tanno dhūmā pracodayāt”.

Таймер отсчитывал оставшееся время. Компьютер продолжал скармливать мне мантры. Усталость постепенно наваливалась на меня. Костяшка домино, чье падение начнет неминуемый Конец дней, начала колебаться.

По таймеру оставалось полторы минуты времени, когда компьютер выдал мне чудовищную мантру. Она начиналась со “шри вакратунда махакайя суракоти самапрабха нирвигхам куру ме дева сарва-карьешу сарвада…” и так далее, всего двадцать шесть слов. На слово больше, чем Большая Ваджрапани и самая длинная из тех, что я проверял до сих пор. Странно, что она вообще появилась в списке проверки у МК.

Я пропел: “Шри вакратунда махакайя суракоти самапрабха нирвигхам куру ме дева сарва-карьешу сарвада…” и так далее до конца. Эта мантра не была Тайной.
Пропел следующую: “Шри вакратунда махакайя суракоти самапрабха нирвигхам куру ме дева сарва-карьешу сарвада…” и так далее. Эта тоже не оказалась Тайной мантрой.

И следующую: “Шри вакратунда махакайя суракоти самапрабха нирвигхам куру ме дева сарва-карьешу сарвада…” и как только я договорил, таймер сообщил, что день окончен и я свободен до завтрашнего утра, когда все это снова свалится на меня и придется начинать все сначала.

“Ом намо Нараяна!” — воскликнул я. Ну слава Нараяне!

И вот это как раз и привело к Концу света.

Небеса открылись и поток божественного света влился в меня. Моя душа зазвучала колоколом.

Слово “аватара” означает нисхождение Бога в виде некоторого низшего существа, например, человека, с определенной целью. Этот процесс, как и многие другие, начинается с прочтения мантры. Она начинается со “Шри вакратунда махакайя суракоти самапрабха нирвигхам куру ме дева сарва-карьешу сарвада…”, ее длина — двадцать девять слов.

И заканчивается она словами “Ом намо Нараяна”.

Все это снизошло на меня как божественное откровение. Мои бессмысленные страдания длиной в шесть месяцев и пятьсот тысяч произнесенных бредовых строк неожиданным образом окупились. Я начал понимать, какие передо мной открываются возможности. Это была не просто Мантра — это была золотая жила. И она целиком и полностью моя: компьютер МК не выдавал мне ее, она была на три слова длиннее. Они никогда ее не обнаружат.

Выходя из офисного здания и направляясь к станции метро, я попытался успокоиться, чтобы заработала телепатия. Через некоторое время я попробовал.

[Морская каурава], — сказал я.

Я что-то почувствовал, кто-то определенно был там.

[Ярость], — сказал внутренний голос, но не мой, хотя телепатическая связь струилась любовью. И затем: [Как ведичка, теплая?]

[Ненавижу тебя], — подумал я в ответ, но послал взрыв нежности. Мы с Анной постоянно состязались кто придумает самый глупый религиозно-морской каламбур. Она всегда выигрывала.

[Анна, произошло нечто удивительное. Давай поспорим?]

[Насчет чего?] — спросил голос.

[Спорим, что за месяц я стану императором мира? Если выиграю — тебе придется меня поцеловать].

Я чувствую чужое чувство удивления. Затем подозрение. [А что если проиграешь?]

Так далеко я не заглядывал. [Э-э-э… Тогда я приглашу тебя на ужин].

Пауза. [Нет. Ты же жмот. Ты бы не стал спорить на ужин, если бы не был уверен, что выиграешь. Так что случилось? Колись!]

[Я буду дома через полчаса и покажу].

[Ты же помнишь, что у нас сегодня собрание?]

[Забыл. Ну значит после собрания].

[Моллюск, чтобы это было что-то стоящее], — сказала Анна.

[Буду ненавидеть тебя вечно], — весело подумал я, входя в здание станции. В толпе моя концентрация сбилась и связь пропала, но все уже было сказано.

Мы начнем сегодня. К концу недели у нас будут первые результаты. К концу месяца весь мир изменится. Мы знаем прошлое и строим планы на будущее, Господь Кришна знает будущее и строит планы на настоящее.

Войдя в зал метро, я попробовал получить предсказание о том, правильно ли поступаю. Первым событием была жертва — это диктовало выбор священного текста: Яджурведа, веда жертвоприношений. Номер подошедшего поезда начинался с 262, белыми цифрами. Следовательно, белая Шукла-Яджурведа, стих 26.2:

«Мы, риши, проповедуем эти Божественные слова и брахманам, и кшатриям, и вайшьям и шудрам, и местным, и чужакам. Да будут довольны нами боги и воздающие дары, да исполнится наше чаяние и да станет нашим уделом».

Это не случайное совпадение, случайностей не бывает.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.